Протесты аргентинских пенсионеров против жестких мер экономии правительства Хавьера Милея стали главным очагом сопротивления. Несмотря на серьезное противодействие полиции, еженедельные акции у здания Конгресса в Буэнос-Айресе не прекращаются.

Собравшиеся, многие из которых старше 60 лет, держат плакаты с лозунгами, выражающими их недовольство. Одной из популярных фраз стала цитата из научно-фантастического произведения: «Старое работает, Милей». Это коллективное движение требует достойных пенсий, бесплатного доступа к лекарствам и качественного медицинского обслуживания.

Многие пожилые люди оказались в тяжелом положении. Некоторые вынуждены работать даже после 70 или 80 лет, чтобы выжить. Другие зависят от помощи детей. Есть те, кто отказался от ужинов вне дома, потом от встреч в кафе, а теперь иногда не могут позволить себе даже ужин дома. Больные люди вынуждены экономить на жизненно важных лекарствах, растягивая их как можно дольше. Появляются «новые бедные», которые этой зимой впервые в жизни опасаются, что им отключат газ за неуплату.

Акции протеста начинаются с обхода здания Конгресса. Участники предупреждают новичков об агрессивных действиях полиции. Напряжение быстро нарастает. Полицейские в защитном снаряжении используют щиты, чтобы не дать пожилым людям выйти за оцепление, и даже применяют дубинки против тех, кто пытается пересечь улицу. Помимо обычных оскорблений, в адрес пенсионеров стали звучать и новые, например, «жуки» (отсылка к тем же фантастическим произведениям).

Многие участники протестов, а также медики, фотографы и правозащитники, надевают маски — не только как символ сопротивления, но и для защиты от слезоточивого газа, который полиция активно применяет. Газ быстро распространяется, затрагивая всех присутствующих.

Протесты пенсионеров в Аргентине имеют долгую историю. Они были значительными в 90-х годах, когда замораживались пенсии, возобновились при изменении формулы их расчета и снова усилились в конце предыдущего правительства. Однако, по словам ветеранов протестного движения, при Милее ситуация значительно ухудшилась.

Они отмечают отмену бесплатного доступа ко многим лекарствам, резкий рост стоимости медицинских страховок, а также значительное повышение цен на транспорт, свет, газ и воду, которые долгое время субсидировались государством. Тяжелее всего придется тем, кто не накопил минимум 30 лет трудового стажа для полной пенсии — для них доступ к полноценной пенсии закрыт, и им остается лишь универсальная пенсия для пожилых, эквивалентная сегодня примерно 200 долларам, что составляет 80% от минимальной.

Еще одной отличительной чертой правления Милея стала беспрецедентная жестокость подавления протестов. Участники считают, что цель правительства — запугать их и заставить прекратить акции. Однако многие возвращаются каждую неделю, потому что страх остаться без денег на лекарства или без крыши над головой сильнее страха перед полицией. Кадры избитых пенсионеров вызвали широкое негодование, и к протестам стали присоединяться другие группы: профсоюзы, госслужащие, учителя, работники неформального сектора и многие другие.

Вот несколько свидетельств участников протестов:

Карлос Даловфки, 75 лет: «Мы хотим пенсию, которая позволит жить в мире».

Карлос проработал 30 лет и уже 10 лет на пенсии. Несмотря на две пенсии в семье и собственное жилье, им с женой помогают дочери. Ситуация усугубилась после отмены бесплатных лекарств в государственной системе медицинского страхования PAMI. Его ежемесячные траты на медикаменты выросли до 120 000 песо (около 100 долларов), что составляет четверть его пенсии.

Несмотря на избиение полицией в марте, оставившее шрамы, Карлос продолжает участвовать в акциях, обращаясь к полицейским: «Вы бьете нас, но и сами не уйдете на пенсию, знайте это». Он убежден, что утверждение Милея «денег нет» ложно; по его мнению, «деньги есть, но их все крадут». Он протестует как за себя и жену, так и за будущее дочерей, требуя «достойной пенсии» и «права жить в мире».

Хуан, 73 года: «Это правительство нас убивает».

Хуан, поддерживаемый тростью, держит плакат, требуя вернуть отобранные у пенсионеров льготы. Он вышел на пенсию 8 лет назад после работы в телефонных компаниях, но боится назвать фамилию из-за возможных репрессий. По его мнению, правительство Милея сознательно ухудшает условия жизни пожилых, чтобы ускорить их смерть. «Это правительство не любит стариков, оно нас постепенно убивает», — говорит он.

Он живет с сыном и видит, как быстро «испаряется» его пенсия. Ситуация стала хуже, чем при предыдущем правительстве. «Нас лишили возможности иметь достойную жизнь, которую мы заработали как работники. Нам не хватает даже на еду, не знаю, как переживем этот месяц, когда снова выросли цены на свет, газ и проезд», — жалуется Хуан. «Это богатая страна, но четыре хитреца все разворовывают, поэтому мы так живем», — заключает он.

Хульета Альдин, 69 лет: «Если бы не дочери, я бы жила на улице».

Хульета, мать семерых детей, сменила множество работ (продавец, домработница, сиделка), не имея официальных отчислений в соцстрах. Благодаря существовавшей ранее возможности выйти на пенсию по мораторию, она получает государственное пособие, но его недостаточно. В свои 61 год она продает на улице одежду, получаемую в качестве пожертвований от церквей. Она впервые пришла на протест, потому что раньше торговала на улице, но полиция разогнала уличных торговцев и не дает им работать. «Что нам делать? Это очень тяжело, и у меня все меньше сил продолжать», — говорит Хульета, признавая, что без помощи дочерей оказалась бы на улице.

Лилиана Фонси, 62 года: «Возмутительно, сколько денег тратят на репрессии».

Лилиана, бывший медицинский работник, начала ходить на марши, предвидя, что ее поколению также потребуется поддержка молодых при выходе на пенсию. Она разделяет лозунг «Никто не спасется в одиночку» и видит необходимость объединения усилий. Лилиана участвует в соседских собраниях, которые стали формироваться после победы Милея и начала жестких сокращений. Она возмущена количеством полицейских, задействованных для подавления протестов, и тем, что на это тратятся огромные средства, а также участием жандармерии, которая, по ее мнению, должна охранять границы, а не бить стариков, пытающихся перейти улицу. Несмотря на страх, люди продолжают приходить, и к движению присоединяются новые секторы. «Нас не остановить», — уверена Лилиана.