В нескольких словах
Британский фотограф Дон Маккаллин, известный своими работами о войне и человеческих страданиях, на протяжении 25 лет также создает серию черно-белых фотографий римских руин и статуй. Этот проект контрастирует с его военной фотожурналистикой и представляет собой глубокое размышление о времени, красоте, наследии империй и скрытой за великолепием трагедии.
Фотограф Дон Маккаллин (Лондон, 89 лет) полжизни провел, погружаясь в ужасы мира. Хотя его карьера началась с запечатления крайней нищеты лондонского Ист-Энда, которая повлияла на его детство, его снимки войн на Кипре, в Ливане, Конго, Биафре, Вьетнаме, Ираке и даже Сирии — куда он отправился в возрасте, когда многие другие фотографы уже повесили бы камеры на гвоздь — явили миру немедленно узнаваемый взгляд на «боль других», перекликаясь с названием книги Сьюзен Сонтаг о журналистике и войне.
Однако существует и другой Дон Маккаллин, великий фотограф римских руин, что отражено в его книгах «Путешествия по римской Малой Азии» и «Южные границы: Путешествие по Римской империи». Подобно умиротворенным и одновременно тревожным пейзажам, которые он фотографирует в Сомерсете, где живет, это черно-белые работы, в глубине которых скрывается размышление о времени и постоянстве.
Его последняя книга, «The Roman Conceit», является частью этого необъятного проекта. В данном случае он фотографирует не руины, а римские статуи античных героев, хранящиеся в музеях разных стран. «Мы не должны забывать, что у этой красоты была цена», — пишет он в книге. — «В конце концов, камень добывали рабы, а сама статуя становилась военным трофеем, который грабили на протяжении веков, перевозя из страны в страну, вплоть до наших дней». Маккаллин заставлял нас смотреть в лицо страху и смерти, но эти изображения побуждают нас задуматься о том, что остается, когда весь этот шум и ярость поглощены временем, словно вся красота мира скрывает, в конечном итоге, трагедию.
«Наблюдение за статуями в тишине и неподвижности их постаментов в музеях приносит мне утешение: они не ставят под сомнение мою совесть и не бросают вызов моему чувству вины», — объясняет он свое 25-летнее путешествие, посвященное запечатлению остатков классического Рима.
