В нескольких словах
Южная Корея активно внедряет искусственный интеллект в систему образования, начиная с цифровых учебников. Это вызывает как оптимизм, так и опасения, касающиеся конфиденциальности данных и зависимости от технологий. Учителя рассматриваются как ключевые фигуры в этом процессе, использующие ИИ для развития у учеников навыков высокого уровня. Эксперимент находится под пристальным вниманием мирового сообщества, и его результаты обещают быть полезными для других стран.
Ребенок посмотрел на меня с тихим любопытством. Он представился по-английски, как мой «хозяин», в то время как остальные участники группы знакомились с другими учениками. Было холодно в то декабрьское утро 2024 года, когда мы прибыли в начальную школу Сан-Уи в Сувоне, недалеко от Сеула. Мы были небольшой делегацией – около двадцати человек из разных уголков планеты – с большими ожиданиями от визита, организованного ЮНЕСКО, Министерством образования Южной Кореи и местным управлением образования Кёнгидо в рамках Первого Международного форума «Будущее образования». Мне показалось, что мой гид выглядит моложе, чем можно было бы ожидать от шестиклассника. Осторожно «Энди» провел меня туда, где детский оркестр величественно исполнял увертюру к опере «Вильгельм Телль» Россини. Мы приехали, чтобы лично ознакомиться с масштабными технологическими инвестициями южнокорейской системы образования, и, тем не менее, первое, что они решили нам показать, – это художественная чувствительность своих учеников.
Южная Корея стала первой страной в мире, внедрившей искусственный интеллект в цифровые учебники для своих 12 000 школ начального образования. Процесс начался в 2023 году с возникновения, разработки и пилотного внедрения инициативы, которая теперь будет реализована поэтапно. В 2025 году стартуют 3-й, 4-й, 7-й и 10-й классы с предметами: математика, английский язык, технологии и, для специального образования, корейский язык. К 2027 году будут добавлены 5-й, 6-й, 8-й и 9-й классы, а к 2028 году – остальные предусмотренные предметы: корейский язык, история, естественные науки и домоводство.
Ставка сопровождается инвестициями в размере почти 70 миллионов долларов в цифровую инфраструктуру, разработку материалов, подключение к сети и профессиональную подготовку. Последняя статья расходов – одна из самых важных: ожидается, что эта технологическая революция будет полностью управляться учителями.
В середине утра восторженная учительница взаимодействует со своим четвертым классом. Класс похож на любой другой: парты расставлены рядами, обращенными к зеленой доске, которая занимает целую стену. Второй взгляд показывает, что на каждой парте, рядом с печатными учебниками, находится планшет, а над столом учителя висит большой экран. Хотя я не понимаю корейского, мне очевидно, что дети знакомы с использованием технологий в школе. В небольших группах они ищут информацию в интернете о загрязнении окружающей среды.
Этажом выше, в лаборатории искусственного интеллекта, экраны окружают класс со всех сторон, а вместо парт – столы для коллективной работы. За ними третьеклассники обсуждают, что следует включить в рюкзак для выживания на случай землетрясения и других стихийных бедствий. Пока они излагают свои идеи, на экранах появляются изображения фонариков, бутылок с водой, документов и консервов, которые они перегруппировывают или выбрасывают. Позже ученики шестого класса разрабатывают программу прогнозирования с помощью ИИ (как нам говорят), основанную на данных, которые они собрали ранее. Я вижу, как они жонглируют графиками и числами, разбросанными по экранам и бумагам, сосредоточенно, как будто нет двадцати пар иностранных глаз и команды СМИ, наблюдающих за ними через камеры и объективы.
По мере того как день подходит к концу, Энди кажется более расслабленным и веселым. Когда я спрашиваю его, он говорит мне, что его любимая книга – это серия о Гарри Поттере, и рассказывает мне, что он научился читать дома, не помнит, в каком возрасте, но это было до поступления в школу. Позже директор подтверждает мне, что это обычное дело: родители учат своих детей читать в возрасте от четырех до пяти лет, иногда и раньше. В школьной библиотеке, кстати, хранятся сотни книг из бумаги и чернил и есть десятки уголков, где можно погрузиться в чтение.
Последняя группа, которую мы посещаем, разрабатывает виртуальную галерею, «метавселенную», для демонстрации произведений искусства, которые они коллективно создали в течение года. Мы еще не видим знаменитые книги с искусственным интеллектом – они появятся через несколько недель – но мне нетрудно представить их, почти естественно вписывающиеся в такую среду.
В конце учебного дня мы встречаемся с учителями и директорами. Они совершенно не обеспокоены той идеей, что технологии их заменят. Они объясняют нам, как они осуществляют «разделение труда» с искусственным интеллектом, которому они делегировали рассмотрение основных понятий и знаний, чтобы освободить себя для развития навыков высокого уровня, таких как анализ, применение и творчество. Они назвали эту двойную систему High-Tech, High-Touch. Хотя это и кажется таковым, они не используют технологии постоянно. Какой процент учебного времени? – спрашивает кто-то. Шепот на корейском языке, взгляды между ними. Есть консенсус: около двадцати процентов. Для учителей искусственный интеллект – это их помощник в обучении, а для учеников – их индивидуальный репетитор.
На кону стоит немало. Власти Министерства образования надеются, что использование искусственного интеллекта позволит улучшить образовательный опыт каждого ученика, адаптируясь к индивидуальному темпу и потребностям. Также стремятся смягчить укоренившуюся практику частного репетиторства и снизить академическое давление в условиях высокой конкуренции. Но инициатива не лишена и критиков, в том числе родителей, обеспокоенных тем, как могут быть использованы данные, нарушением конфиденциальности и возможной эскалацией зависимости от цифровых устройств.
«Эти элементы будут тщательно контролироваться», – заверил Сунг Мин Пак, министр планирования и координации Министерства образования Южной Кореи, на открытии форума. И продолжил: «Это большой эксперимент, мы это знаем. Но наши учителя – одни из самых квалифицированных в мире, у нас одно из самых высоких мест в международном рейтинге успеваемости, согласно PISA, и у нас огромный технологический капитал. У нас есть возможности и энтузиазм, чтобы инвестировать столько времени и ресурсов, сколько потребуется. Что мы можем потерять?»
Нам пообещали поделиться первыми ответами через два года, на следующем Форуме «Будущее образования». Как учитель, я полна сдержанного оптимизма. Если зоны риска подкреплены, учителя поставлены в центр проекта, и делается ставка на использование ИИ справедливо и на благо всех учеников, «эксперимент» может удаться. Однако очень немногие страны обладают корейским потенциалом, чтобы воспроизвести его в своих собственных системах образования. Тем не менее, многому можно научиться. Разве не так мы должны подходить к технологической революции, частью которой мы, хотим мы того или нет, уже являемся? Вопрос остается открытым, а Южная Корея – в центре внимания всего мира.
Элиза Герра – педагог и магистр образования Гарвардского университета. Является основателем сети школ Valle de Filadelfia. Получила премию ALAS-BID как лучший педагог Латинской Америки и Карибского бассейна в 2015 году. Автор образовательных книг.
