В нескольких словах
Лишение Марин Ле Пен политических прав за растрату средств Европарламента вызвало резонанс. Хотя ее дело выделяется масштабом (4,1 млн евро), нецелевое использование фондов ЕС — проблема, затрагивающая политиков разных стран и взглядов, включая расследования против Байру и Меланшона во Франции. Это указывает на системные уязвимости в контроле за расходами в Европарламенте.
Мгновенное лишение Марин Ле Пен политических прав за растрату государственных средств Европейского парламента вызвало волну негодования среди ультраправых лидеров Европы и за ее пределами. От Виктора Орбана и Сантьяго Абаскаля до России Владимира Путина и США Дональда Трампа — все, кажется, нашли в лидере «Национального объединения» идеальную мученицу «радикальных левых» Европы, как ее охарактеризовал магнат X Илон Маск, еще один из тех, кто поспешил осудить ее приговор.
Факты, приведшие к суровому наказанию Ле Пен — оплата парламентских ассистентов в Брюсселе, которые на самом деле работали на партийный аппарат «Национального объединения» (RN) во Франции, — не являются мошеннической практикой, присущей исключительно одному политическому спектру или стране. На протяжении многих лет политики всех мастей и из разных государств-членов ЕС подвергались расследованиям — и осуждались — за растрату европейских фондов для использования в национальных кампаниях.
«Обвинение в том, что расследования ведутся только в отношении одного политического спектра, не соответствует действительности», — подчеркивают источники в Европейском бюро по борьбе с мошенничеством (OLAF), которое, получив сообщение о мошенничестве с европейскими фондами, начинает расследования и решает, есть ли основания для дела, которое затем передается национальному правосудию страны расследуемого лица.
Во Франции критика, хотя и более умеренная, исходила не только от правых или ультраправых сил: как нынешний премьер-министр, центрист Франсуа Байру, так и лидер радикальных левых «Непокоренной Франции» Жан-Люк Меланшон поставили под сомнение суровость приговора, который резко тормозит, по крайней мере на данный момент, президентскую карьеру ультраправого политика, до сих пор лидировавшего в опросах перед выборами 2027 года.
Критика со стороны Байру и Меланшона
Оба они также находятся или находились под пристальным вниманием правосудия по делам, схожим с делом Ле Пен. Байру уже заплатил высокую политическую цену за тот же скандал, который сейчас сотрясает основы RN: весной 2017 года лидер умеренной партии MoDem вошел в первый кабинет Эммануэля Макрона в качестве министра юстиции. Несколько недель спустя он был вынужден подать в отставку, как и два других министра от его партии, Сильви Гулар (оборона) и Мариэль де Сарнез (европейские дела, умерла в 2021 году), после того как прокуратура Парижа объявила о расследовании в их отношении по подозрению в оплате сотрудников центристской партии во Франции из средств Европейского парламента, предназначенных для ассистентов евродепутатов.
Это подозрение также стоило Гулар поста еврокомиссара, на который она претендовала в 2019 году. В прошлом году французское правосудие окончательно оправдало Байру, спустя годы после прекращения дела Гулар. Но раны еще не зажили. Узнав о приговоре Ле Пен, нынешний премьер-министр выразил обеспокоенность. Расследование в отношении Меланшона все еще продолжается.
Дело в том, что махинации с европейскими фондами — помимо скандалов с оплатой лоббизма, таких как «Катаргейт» или расследование, открытое сейчас против Huawei, и откровенного непотизма практически на всех уровнях парламента — распространены шире, чем хотелось бы признавать Европарламенту, который до сих пор неспособен положить конец этим практикам.
Особенно для небольших партий с большими проблемами финансирования (или, как в случае RN, с трудностями в поиске банка, готового предоставить кредит, что также заставило партию в свое время обратить взоры на Россию), европейские фонды, с тысячами евро, предоставляемыми евродепутатам — помимо их щедрой зарплаты — на суточные, аренду офисов и наем ассистентов, могут оказаться соблазном для поправки шаткого внутреннего финансового положения или для продвижения своих кампаний на национальной территории.
Единственное отличие этого случая, отмечает Ник Айосса из брюссельского офиса Transparency International, — это «наглый масштаб схемы растраты» — суд, осудивший Ле Пен и еще 23 членов ее партии, оценил общий ущерб в 4,1 миллиона евро — и то, что на этот раз «в конце процесса восторжествовали справедливость и подотчетность». Различные источники сходятся во мнении, что дело RN Ле Пен является самым серьезным случаем мошенничества в истории Европейского парламента. Хотя, настаивают они, и не единственным.
Поскольку такие расследования могут длиться годами — Ле Пен находилась под следствием более десяти лет, а расследование в отношении Меланшона, начатое в 2017 году, все еще открыто — трудно подсчитать количество дел, находящихся под судебным надзором. Но есть сведения о подобных расследованиях, проводившихся, помимо Франции, в Италии, Польше и Великобритании до Брексита. Одним из самых суровых приговоров до того, который получила Ле Пен — помимо пяти лет лишения политических прав, она приговорена к четырем годам тюремного заключения, два из которых условно — является приговор бывшему британскому евродепутату Эшли Моуту. Политик из бывшей партии UKIP популиста Найджела Фараджа, еще одного из тех, кто сейчас поспешил поддержать французскую ультраправую, был признан виновным в мошенническом получении почти 500 000 фунтов стерлингов (588 000 евро) в качестве расходов от Европейского парламента.
Такие дела не всегда заканчиваются тюрьмой. В Испании одним из самых известных является дело бывшего евродепутата (1999-2004) от партии «Батасуна» Кольдо Горостиаги. В марте 2002 года французская полиция задержала казначея и IT-специалиста «Батасуны» в населенном пункте недалеко от границы между Францией и Бельгией с более чем 200 000 евро наличными. Деньги, по их словам, были предоставлены Горостиагой с целью финансирования обычной деятельности его политической партии. В 2009 году Суд Европейского союза обязал бывшего евродепутата вернуть Европарламенту 118 360 евро в качестве необоснованных парламентских расходов и суточных.
