Кардинал Мюллер: «Расколы в Церкви всегда происходили из-за отсутствия ясности в доктрине»

Немецкий кардинал Герхард Людвиг Мюллер

Немецкий кардинал Герхард Людвиг Мюллер (Майнц, 77 лет) в последние годы был одним из самых твердых и выдающихся голосов оппозиции Папе Франциску, и, вероятно, самым уважаемым. Не только из-за своего солидного теологического образования ― он был префектом Конгрегации доктрины веры при Бенедикте XVI и продолжал при Франциске, пока тот не отстранил его в 2017 году, ― но и потому, что всегда выступал с жесткой, но прямой и открытой критикой в письмах, статьях и интервью. На конклаве он возглавляет наиболее консервативный сектор, который надеется на коррекцию курса Церкви после Папы, которого он обвинял в доктринальной слабости, институциональной путанице и ошибочных и авторитарных решениях. Поэтому разговор с ним дает представление о том, что думает часть Церкви, наиболее враждебная Франциску. В кабинете своего дома в Риме он отвечает, окруженный сотнями идеально расставленных книг.

Вопрос: Как вы переживаете эти дни?

Ответ: Ну, средства массовой информации, политики, мыслят категориями правых, левых, консерваторов, либералов. Происходит секуляризация мышления. Мы должны размышлять о миссии Папы не только в этих мирских категориях. Трудно описать миссию Церкви, она сверхъестественна. Ее сущность – Тело Христово, истинный человек, истинный Бог. По аналогии с этим Церковь состоит из божественных и человеческих элементов… и поэтому всегда есть некоторые скандалы (улыбается). Мы такие же люди, как и все.

В: Вы очень критически относились к Франциску. Какова ваша главная критика, что следует исправить?

О: Я никогда не критиковал его лично, как человека. Были вопросы от верующих, на которые я, как епископ, как теолог, должен отвечать. Например, Иисус дал определение нерасторжимости брака, и как тогда возможно в некоторых случаях давать причастие разведенным [которые снова вступили в брак], которые раньше жили в законном браке. Документы должны интерпретировать слова Папы в свете Евангелия, а не наоборот. Папа имеет только формальную власть, власть исходит из Священного Писания и апостольской традиции. Нужно говорить правду, даже когда некоторые не хотят ее слышать.

В: Вы видели Церковь в опасности в эти годы? Вас видели очень обеспокоенным.

О: Да, потому что Папа Франциск сделал очень хорошие вещи в социальной сфере Церкви, и мы видели на похоронах, что он обладает всеобщим моральным авторитетом. Но мы должны говорить и о миссии Церкви по объединению людей в Иисусе Христе, о христоцентризме. Папа, конечно, этого не отрицает, но были сомнения, не в сути его доктрины, а в ее представлении, потому что были противоположные интерпретации. Абсолютно необходимо быть послушным Христу, и реакции в мире или в стране могут быть любыми, но нужно представлять христианское учение, будь то уместно или неуместно. Легче говорить то, что нравится другим, у тебя больше друзей.

В: Значит, вы считаете, что Папа в чем-то ошибся?

О: Папа, епископы, должны говорить правду. Апостолы, когда пришли в Рим, не сказали: здесь много богов, мы можем поставить Христа рядом. Нет, они сказали, что Христос единственный, и их преследовали. Теперь в Китае можно повесить портрет Си Цзиньпина в церквях [в рамках спорного соглашения между Святым Престолом и Китаем]. Это идеология. Мы не можем это допустить, поклоняться людям.

В: Считаете ли вы, что Франциск стремился к популярности?

О: Да. Быть рядом с народом Божьим – это миссия каждого пастыря церкви, другое дело – популизм. Но я не хочу его критиковать, это наш век, с этими средствами массовой информации... Папа много раз говорил: я приходской священник мира. Я не думаю, что это правда. Приходской священник – это приходской священник. Да, я понимаю, что он хотел сказать, но создается впечатление, что епископы и приходские священники – это всего лишь инструменты для умножения слов Папы. И со всеми этими интервью Папы каждый день было какое-то послание, мне это не кажется уместным.

В: Вам не нравится такая форма общения.

О: Он должен свести это к очень важным моментам, чтобы люди не говорили приходским священникам: сегодня Папа сказал то и это. Христос – центр Церкви, мы не можем совершать культ личности. Мы не верим в Папу, мы не можем верить в епископа, мы верим во Христа.

В: Считаете ли вы, что в эти годы Церковь как институт пострадала?

О: Я вижу папацентризм в средствах массовой информации, и это не здорово. Люди думают, что смотреть мессу Папы по телевизору важнее, чем мессу в приходе. Это неправильно. Немецкий кардинал Герхард Людвиг Мюллер во время интервью в своем кабинете в Риме. Массимилиано Минокри.

В: Ваша критика Франциска заключается в том, что доктринально он был проблематичен.

О: Он не был профессором теологии, как Ратцингер. Но Папе и не обязательно им быть, большинство из них не были, и поэтому у каждого Папы есть возможность сделать акцент в соответствии со своим менталитетом. Латиноамериканцы отличаются от нас.

В: Следующий Папа должен снова быть европейцем или из Запада?

О: Это не зависит от страны. Мы должны больше говорить об Иисусе Христе. На последних синодах всегда говорили о духе.

В: Вы сказали, что с Франциском закрывается эпоха, призываете к коррекции курса. Но многие голоса говорят, что нужно следовать путем Франциска, который необратим.

О: Я много раз говорил, что каждый Папа является преемником предыдущего, только хронологически. Доктрина Пап обязательна только в той мере, в какой она соответствует откровению. То, что Папа говорит обо всем, гражданском, светском... У него должно быть свое мнение, конечно, например, по поводу иммиграции. Это большие проблемы, Церковь может дать только некоторые моральные принципы. Что возможно, что плохо. У Церкви нет решения всех проблем в мире, только миссия вести людей к вечной жизни, отвечать на экзистенциальные вопросы. И не комментировать любые темы. Для этого есть много других экспертов.

В: Обсуждения в эти дни на общих собраниях оживленные?

О: Да, будем надеяться, что Святой Дух приведет нас к назначению подходящего человека. Но мы не можем ожидать сверхчеловека, сверхлюдей не существует, когда кто-то представляется сверхчеловеком, это очень плохо (улыбается).

В: В церкви есть разделение, есть раскол?

О: Я думаю, что все знают ответственность за то, чтобы подавать пример единства, общения, быть вместе. Реальность не такая, как в фильме «Конклав» (смеется).

В: Вы его видели?

О: Нет, я читал отзывы. Но это Голливуд, это фантазия. Эти изображения стен Ватикана...

В: Заговоры...

О: Люди здесь такие же, как и во всем мире. Посвящение не меняет человеческую природу.

В: Вы боялись раскола в эти годы?

О: В истории было много расколов, и расколы в Церкви всегда происходили из-за отсутствия ясности в доктрине. И за ясность в доктрине отвечает Папа вместе с епископами. Эта ясность не приходит, когда кто-то один, авторитарно, говорит: мы делаем так (бьет кулаком по руке кресла). Как в политической партии. Единство Церкви происходит из принятия того, что решающее значение имеет слово Божье, а не то, чего ожидают политики, которые хотят инструментализировать Церковь, или идеологии, чтобы сказать, что Папа на их стороне. Церковь должна быть независима от ожиданий политиков и идеологов. Идеологи всегда наносят большой вред человечеству. Кардинал Мюллер во время интервью. Массимилиано Минокри.

В: Говорят, что кардиналы не знают друг друга, это так?

О: В последние десять лет не было созыва коллегии кардиналов. Это нужно изменить, потому что коллегия – это сенат Папы. Папа не может работать без этих обменов мнениями. Один человек не может быть экспертом во всех сферах жизни, которые сегодня очень сложны. Для этого нужен более коллегиальный стиль.

В: Напротив, вы критикуете синодальность [совместное управление Церковью с мирянами и женщинами]. Вы сказали, что Церковь – это не демократия.

О: Синод епископов – это синод епископов, которые составляют учительство Церкви. Это нужно отличать от сотрудничества мирян в церковном собрании страны, континента. Не следует путать синод епископов с собранием, которое обсуждает проблемы. Сейчас у нас институциональная путаница.

В: Считаете ли вы, что в эти годы была путаница?

О: Любовь к ясности не была очень развита. У каждого есть свои особенности, но ясность – это не директива диктатора, Папа – добрый пастырь. Слушая людей, в конце концов он должен сказать: это направление, которое дает нам сам Бог, а не только мое субъективное.

В: Считаете ли вы, что Франциск был слишком авторитарным?

О: Не должно создаваться впечатления, что епископы – это делегаты Папы. Это не католическая правда. Епископы имеют свое божественное право, они находятся в общении с Папой. Некоторые, кто плохо знает Церковь, думают, что Папа – это всемогущий суверен. Папа – не король, не президент, он пастырь. Пастыри любят своих овец.

В: Одно из решений Франциска, которое многое изменило, – это переезд в резиденцию Санта-Марта. Должен ли новый Папа вернуться в Апостольский дворец?

О: В Апостольском дворце есть комната для Пап, а это [Санта-Марта] отель. Будущий Папа не связан этими решениями. Все надеются, что эти вещи немного нормализуются.

В: Одним из самых спорных вопросов в эти годы было разрешение на благословение однополых пар.

О: [Декларация] Fiducia supplicans – это документ, который был плохо подготовлен. И потом были противоречивые интерпретации со стороны самого Папы. Благословлять людей по отдельности всегда было возможно. Когда люди меня видят, они просят у меня благословения для своих детей, и я не спрашиваю, протестанты они или католики. Но благословение пары, которая не состоит в браке, – это сигнал, который релятивизирует брак, не соответствует христианской морали. Нравится это или нет (улыбается). Это должно быть абсолютно ясно. Нам не нужны противоречивые документы.

В: Вы сказали, что считаете, что Церковь в данный момент находится в одном из самых серьезных кризисов в истории.

О: Кризис не только для Церкви, но и для всего человечества. Папа много раз говорил о Третьей мировой войне, чтобы описать существующую напряженность. Дезориентация в метафизике, в философии, в религии. И это также имеет последствия для Церкви, которая должна примирять людей, а не удваивать проблемы в себе.

В: Что вы думаете о деле кардинала Беччу? Должен ли он входить в конклав или нет?

О: Я этого не знаю. Я думаю, что решение будет принято в ближайшие дни. Потому что нам тоже не очень прояснили ситуацию.