Выборы будущего Папы Римского всегда окутаны ореолом тайны и представляют собой удивительное зрелище, квинтэссенцию «римских мистерий». Наблюдая за происходящим, невольно задаешься вопросом, как люди умудряются ходить по земле, а не парить в воздухе, хотя, возможно, они и парят.

Отношения Ватикана с прессой никогда не были простыми. Апостольский престол долгое время жил с ощущением осады со стороны современности, либералов, коммунистов и даже итальянского королевства, а тут еще и журналисты. Эра современного освещения Ватикана, пожалуй, началась в 1958 году. Папа Пий XII умирал в Кастель-Гандольфо, и один прелат договорился со своими друзьями-журналистами об эксклюзиве на новость о его кончине. Они придумали условный сигнал: когда Папа испустит дух, он определенным образом передвинет занавеску на окне. Но однажды кто-то случайно пошевелил занавеску, и несколько римских газет вышли с кричащими заголовками: «Il Papa è morto». Папа скончался на следующий день, но точность в журналистике важна. Это был не последний инцидент с медиа при Пие XII: его личный врач продал фотографии тела и подробный дневник агонии понтифика, полный макабрических деталей.

Сила неуклюжей или ненадежной прессы особенно ярко проявилась на одном из прошлых конклавов. Было два фаворита: от консервативного крыла — кардинал Сири, и от прогрессивного — Бенелли. Уже тогда они использовали ту же уловку, что и сейчас: «Я не консерватор и не прогрессист, и часто замечал, что эти определения поверхностны», – заявил Сири. И, как и сейчас, появлялись пугающие геополитические прогнозы: ватиканское воскресное приложение рассматривало возможность того, что новому Папе придется столкнуться с Третьей мировой войной. Сири считался явным победителем, но, кажется, вмешался Святой Дух – в лице назойливого журналиста из Gazzetta del Popolo. Он неделю преследовал кардинала и наконец получил несколько фраз, но с обещанием, что они будут опубликованы только после начала конклава, чтобы участники не могли их прочитать. Ну, вы уже догадались: они вышли в день входа кардиналов в Сикстинскую капеллу. Сири, пытавшийся казаться умеренным, спокойно заявлял вещи вроде «я даже не знаю, что значит развивать коллегиальность епископата». Возможно, именно этот журналист несет часть ответственности за избрание Иоанна Павла II. Пресс-служба Ватикана все опровергла, но это было бесполезно. Дело было не столько в словах Сири – там целый день прощают все, что угодно, – сколько в том, чтобы не выглядеть простаком.

Позже Ватикан научился работать с прессой. На двух последних конклавах, в 2005 и 2013 годах, кардиналам было запрещено давать интервью, и информационная среда была плотной, полной вбросов и таинственных кампаний. Сейчас интервью дают, что-то изменилось, но итальянская пресса по-прежнему задает тон тысячам иностранных журналистов, которые прилетают без источников и без особых знаний. И я помню невероятное давление итальянских газет в 2005 году, когда фаворитом называли Руини, который, по последующим реконструкциям, получил максимум два голоса. А в 2013 году – Сколу, который, как стало известно позже, «сдулся» после первого голосования. Как известно, в футболе никто не помнит того, кто занял второе место, но здесь даже не всегда ясно, кто вообще дошел до финала. В общем, я говорю все это потому, что то, что мы видим сейчас, вероятно, мираж. Мы узнаем о происходящем гораздо позже. Конклав – это захватывающее явление, сублимация римских мистерий, все разворачивается в такой зыбкой, тонкой и эфемерной атмосфере, в этом бурлящем весеннем воздухе, с этим лимонным светом, что, выходя из дома утром, удивляешься, что люди не летают по улице, хотя, возможно, они и летают. Скажу прямо: никто понятия не имеет, что происходит.