В нескольких словах
Революционные открытия приматолога Джейн Гудолл в Танзании в 1960-х годах, доказавшие, что шимпанзе используют орудия, разрушили традиционное научное определение человека и поставили под сомнение исключительность нашего вида.
«Теперь мы должны пересмотреть определение орудий. Стоп. Пересмотреть определение человека. Стоп. Или принять шимпанзе как людей». Эта телеграмма, отправленная палеонтологом Луисом Лики, стала его реакцией на открытия своей подопечной, Джейн Гудолл. Лики, посвятивший свою карьеру изучению человеческих истоков в Африке, нанял эту молодую женщину без формального биологического образования для наблюдения за шимпанзе в дикой природе в Гомбе (Танзания). Эта фраза Лики кратко суммирует вклад Гудолл в понимание человечества: мы не были и не являемся такими исключительными, как привыкли думать.
Открытия Гудолл, сделанные ею в 1960-х годах во время почти «монашеского» проживания среди шимпанзе, оказались по-настоящему революционными. Все началось в 1960 году с простого, но разрушительного жеста: наблюдения, как шимпанзе по имени Седобород и Голиаф используют ветки для «рыбной ловли» термитов. До этого момента наука с гордостью определяла наш вид как «человек, изготавливающий орудия» (*man, the toolmaker*). Но эти приматы брали ветки, отрывали с них листья, чтобы получить тонкий инструмент, и опускали его в отверстия термитника, извлекая лакомое угощение.
Сегодня мы знаем, что шимпанзе не просто используют инструменты: они могут употреблять мох как губки или листья как стаканы для питья, в зависимости от обстановки. Более того, в некоторых группах самки даже используют копья для охоты на мелких обезьян. Сейчас также подтверждено, что инструменты используют и многие другие виды: вьюрки, дельфины, вороны и осьминоги.
Но было и много других наблюдений Гудолл, которые заставили нас переосмыслить, что же делает *Homo sapiens* таким особенным. Она давала имена своим подопечным и описывала их личности — амбициозные, застенчивые, агрессивные, задумчивые или ласковые. Психология и социальные связи наших ближайших «кузенов» оказались столь же богатыми и сложными, как и у нас.
Однако эта сложность имела свою темную сторону, которая тревожила ученую и заставляла проводить ночи без сна: межобщинные конфликты. В период с 1974 по 1978 год община шимпанзе в Гомбе разделилась на две. Очень быстро эти две группы превратились из соседей в антагонистов. Территориальные шимпанзе быстро осознали идею «чужого» царства. Конфликты переросли из стычек в скоординированные атаки, включая засаду, которую устроили восемь самцов, чтобы убить Годи, одного из лидеров южного клана. Гудолл подробно описала кровавое и жестокое избиение в главе, которую назвала «Война». Северная группа потратила четыре года на уничтожение всех самцов, отделившихся в новое «королевство».
Это открытие имеет огромное значение: если шимпанзе — это «волк» для шимпанзе, то философию Гоббса и Руссо необходимо распространить далеко за пределы человеческого рода.
Величайший вклад Гудолл в науку и человечество состоит в том, что нет никакой воображаемой, «божественной» границы, отделяющей нас от остального животного мира, и тем более от наших ближайших родственников — человекообразных обезьян. Лики интуитивно чувствовал, что подобное открытие возможно, и отправил Гудолл в Гомбе, Дайан Фосси — к гориллам в Руанду, а Бируте Галдикас — к орангутанам на Борнео. Эти три женщины произвели революцию в приматологии, но в итоге обнаружили, что их объекты исследования находятся в ужасной опасности из-за деятельности человека. Угроза стала настолько велика, что ученым пришлось превратиться в активистов. Фосси была убита при невыясненных обстоятельствах во время борьбы с браконьерами, а Гудолл продолжает свою бесконечную кругосветную миссию по повышению осведомленности человечества.
