В Перу его называют "перуанским Папой", и это не преувеличение. Более 20 лет, проведенных Робертом Фрэнсисом Превостом в стране, сформировали его как "пастыря с запахом овец" – образ, который так ценит Папа Франциск. Многие считают, что без перуанского опыта Превост не достиг бы таких высот в церковной иерархии. Именно в Перу он, по его собственным словам, "запачкал ноги в грязи", работая непосредственно с людьми.

Те, кто знал его в те годы, вспоминают Превоста как тихого, почти застенчивого, но твердого в своих убеждениях человека. Он был не только миссионером, но и проявил себя как способный администратор и даже политик в церковных делах. Приехав в Перу в 1985 году в возрасте 30 лет как августинский пастырь в сельской местности на севере страны, к 2023 году, перед тем как его призвали в Рим, он занимал пост вице-председателя Конференции епископов Перу в Лиме.

Превост находил общий язык как с простыми верующими, так и с жертвами репрессивных практик. Когда разразился скандал, связанный с злоупотреблениями, он был одним из немногих, кто выслушал жертв и довел дело до конца. "Это Папа, который нам был нужен", – уверен монсеньор Гильермо Корнехо, вспоминая его работу в епархии Чиклайо, которую он возглавил после Превоста.

На снимках тех лет Роберт Превост запечатлен на коне среди детей в отдаленной перуанской общине, по пояс в воде во время наводнения, за деревенским столом под навесом из бревен. Он мало говорил, но много делал. "Это был такой священник, какой нравится Франциску. Во время бедствий он брал в руки кирку и лопату и работал со всеми. Своим скромным видом и маленьким чемоданчиком", – рассказывает Корнехо.

Пребывание Превоста в Перу делится на три этапа. Первый – в Чуруканасе до 1987 года. Год спустя он вернулся, несмотря на хаос гиперинфляции и разгул партизан "Сендеро Луминосо". Он провел в стране десять лет, охватив период правления Альберто Фухимори, который завершился диктатурой после самопереворота. В этот период Превост обосновался в Трухильо, руководя подготовкой будущих августинцев. В 1999 году он снова покинул Перу.

Отец Пабло Ларран, испанский августинец, приехавший в Перу в 1979 году, знаком с Превостом уже четыре десятилетия. Он вспоминает: "Он был обычным человеком, не стремился в медиа, не писал книг, не проводил массовых встреч. Но он садился на лошадь и отправлялся в горы, а поскольку там говорят на кечуа, он выучил кечуа. Он был математиком, но когда приехал в Чуруканас, понял, что главное – не то, чему я учу, а то, что люди меня понимают. А что они понимают? Иногда не мои слова, а то, что я приезжаю к ним верхом на лошадке и приветствую их на их языке".

Третий этап Превоста в Перу стал трамплином в Рим. По приказу Папы Франциска он был назначен в Чиклайо. Аргентинский понтифик знал Превоста более 20 лет, с тех пор как тот, будучи главой августинцев, приезжал в Буэнос-Айрес. Именно тогда Превост получил перуанское гражданство. Хосе Луис Перес Гуадалупе, теолог и бывший министр внутренних дел, в 2015 году подписал документ о национализации Превоста. По его словам, процедура, хоть и обязательная, столкнулась с бюрократическими препятствиями, которые удалось преодолеть только после вмешательства президента.

Работа в Чиклайо частично вывела Превоста из безвестности. В 2017 году, когда Альберто Фухимори был досрочно освобожден после осуждения за преступления против человечности, Превост публично потребовал от него попросить прощения у жертв государственного терроризма. Перес Гуадалупе подчеркивает важность этого шага: "Сконцентрировавшись на жертвах, он прямо сказал, что тот должен попросить прощения, и сделал это твердо, но без насилия. Это был скорее сигнал в защиту жертв. То же самое и в случаях педофилии: его позиция была абсолютно ясной – в пользу жертв".

Экс-министр имеет в виду дела, связанные с ультраправой конгрегацией "Sodalicio de Vida Cristiana", основанной в Перу в 1971 году. После расследований и выявления многочисленных случаев нарушений прав человека против ее членов, Папа Франциск упразднил группу в январе этого года. Журналист, расследовавший злоупотребления в этой конгрегации, отмечает, что Превост был одним из немногих епископов, кто занимался этим делом. Он стал посредником, когда жертвы требовали встречи с епископами. В отличие от многих, Превост всегда внимательно относился к этому делу.

Когда Франциск сделал его кардиналом и префектом Дикастерии по делам епископов, Превост стал одним из советников Папы. Он регулярно встречался с понтификом, и дело "Sodalicio" всегда было в повестке дня. Именно Превост в итоге организовал встречу жертв с Папой. Журналист уверен, что обвинения в сокрытии случаев злоупотреблений, с которыми Превост столкнулся перед конклавом, были "местью 'Sodalicio' и наиболее ультраконсервативной фракции Церкви". "Увольнение самого символичного архиепископа 'Sodalicio' было решением, принятым совместно Превостом и Франциском, и они этого ему никогда не простили. Поэтому этого Папу нужно беречь", – предупреждает он.

Превост известен как человек молчаливый и крайне сдержанный, но знающий, чего он хочет. Монсеньор Корнехо, сменивший его в епархии Чиклайо, вспоминает совет предшественника: "В политике он очень осторожен. Когда я занял его место, он рекомендовал мне посещать все мероприятия, на которые меня приглашают, разговаривать с мэрами. Он говорил, что любую возможность заявить о присутствии Церкви нужно использовать. Поэтому он был очень близок к властям".

Перес Гуадалупе согласен, что именно этот "политический" профиль привел Превоста в Конференцию епископов Перу в рамках более широкой стратегии, спланированной Ватиканом. По его словам, Конференция епископов не представляла всю перуанскую церковь, поскольку находилась под сильным влиянием "Opus Dei", у которой в Перу нет глубоких корней. "Острием поворота, который хотел дать Франциск ситуации, стал Превост. Его проверили, и он справился, потому что обладает большой способностью к примирению. Он дослужился до вице-председателя Конференции, что редкость для иностранца".

За образом политика скрывается человек, ценящий дружбу и немногословность. Отец Пабло вспоминает последнюю встречу с уже кардиналом Превостом в Ватикане: "Я всегда звал его Роберто. В последний раз, когда мы виделись, я спросил, как мне к нему обращаться – Ваше Высокопреосвященство или кардинал. Он ответил: 'Слушай, а как я обращаюсь к тебе?' Я говорю: 'Пабло'. Он: 'Вот и я Роберто'".

С такой простотой Превост оставил свой след в стране, которая теперь считает его своим. "Я бы дал жизни еще пять минут, чтобы понять", – говорит отец Пабло. "А Превост дает 15 минут. Поэтому он – Папа".