Абсолютного отсутствия риска не существует. Однако действия или бездействие могут существенно увеличить вероятность полного "блэкаута". Пока отсутствует официальный технический отчет оператора энергосистемы (исключение компаний из рабочей группы представляется ошибкой), который объяснил бы причины сбоя, уже намечаются две характерные для нынешнего поляризованного времени позиции: одни указывают на виновных "по списку" во всех направлениях, другие ответственные лица начинают снимать с себя вину на всякий случай. Умиляет, например, заявление вице-председателя Еврокомиссии о необходимости больших инвестиций в наши электросети, хотя именно она, будучи министром, после года необоснованной задержки свела к минимуму предложения, сделанные нами из REE (испанский оператор энергосистемы), по малообоснованным причинам.

Даже чтобы просто восполнить существующий информационный вакуум, можно упорядочить ряд данных и предупреждений, которые стали известны постфактум и привели к сильным колебаниям напряжения за несколько секунд до отключения. Это вызывает два вопроса: было ли это совершенно неожиданно и имело неизвестную причину? И почему не сработали предусмотренные "пожарные стены", призванные предотвратить распространение проблемы до общенационального уровня (Франция, например, отключила свою интерконнекцию, избежав "заражения")?

Испанская энергосистема, как и европейская, пережила полную революцию за последние несколько лет: были закрыты угольные электростанции, ограничено использование газовых, а также сделана ставка, в основном за счет значительных государственных субсидий, на ветровую и солнечную энергетику. Это оказало два основных влияния на работу системы: во-первых, многократно возросло количество точек генерации, подключенных к транспортной сети, а также их географическое распределение; во-вторых, система, предназначенная для управления синхронными источниками энергии, была вынуждена за короткое время адаптироваться для интеграции огромного объема несинхронных источников, физические характеристики которых (напряжение и частота) сильно отличаются с точки зрения баланса сети. Я не открываю ничего нового, это было известно с самого начала и об этом предупреждали тех, кто отвечал за утверждение энергетической политики.

Все, кто поддерживал переход на возобновляемые источники, знали и предупреждали о его последствиях для гарантии снабжения: требовались значительные изменения в сетях (больше узлов, "умные" сети), в критериях защиты системы, а также сохранение достаточного объема синхронной резервной мощности, которая, будучи адекватно скомбинирована оператором с возобновляемыми источниками, гарантировала бы стабильность и бесперебойное снабжение. Поскольку целью было сокращение выбросов CO2, многие предполагали, что среди резервных технологий останется атомная энергетика, которую Еврокомиссия считает чистой. Все это, начиная с очевидного: необходимо было нормативно обязать владельцев ветряных и солнечных электростанций оснащаться технологиями (которые существуют), позволяющими адекватно регулировать параметры, критически важные для безопасной работы системы (такие как напряжение).

Первым сюрпризом стало появление в проекте Национального интегрированного плана по энергетике и климату (PNIEC) графика закрытия атомных электростанций без объяснения причин, что создавало неоправданно высокий риск для энергоснабжения, поскольку заявленные объемы возобновляемых источников еще не были гарантированы. Вторым стало упомянутое сокращение инвестиций в сети при утверждении министерством обязательного плана развития. Третье стало известно сейчас, когда стало известно, что различные нормативные предложения от REE, направленные на обязательное использование инверторов для ветряных и солнечных электростанций, лежат без движения в министерстве и CNMC, которые не считали это срочным на протяжении всех этих лет. Последнее – это задержка в адаптации общих критериев защиты сети к новой структуре энергобаланса. В дополнение к этому – задержки в регулировании вопросов хранения энергии, необходимость увеличения интерконнекций и введение так называемых выплат за мощность как дополнения к стимулированию возобновляемой энергетики.

Никто не может сказать, что не знал: массовая интеграция возобновляемых источников (цель похвальная и поддерживаемая почти всеми) требовала серьезных изменений в нормативной базе, инвестиций в сети и процедурах работы системы и оператора, если мы хотели и дальше гарантировать снабжение и снижать риски отключения. Я могу подтвердить, что, по крайней мере, технические специалисты REE настаивали на этом с самого начала. Последний известный отчет указывает, что "массовый ввод мощностей возобновляемой генерации, в основном основанной на силовой электронике, привел к необходимости изменения требований к оборудованию систем защиты". И мы можем сказать, что во всем этом необходимом сопровождении роста возобновляемой энергетики темпы действий ответственных органов были чрезмерно медленными. Я не утверждаю, что если бы все требуемые меры были приняты, отключение 28 апреля не произошло бы. Я не знаю. Дождемся официального отчета, который, надеюсь, не сильно задержится. Но я уверен, что вероятность возникновения нестабильности, колебаний напряжения и отключений, подобных тому, что мы пережили, значительно бы снизилась.