В нескольких словах
ЕС может ответить на тарифы Трампа, частично согласившись с его целями. Вместо зеркальных пошлин на американские товары, предлагается сосредоточиться на услугах (где у США профицит с ЕС) и товарах американских компаний, произведенных в Китае. Это может сбалансировать торговлю, стимулировать производство в ЕС и сократить зависимость от Китая.
Президент Соединенных Штатов решил ввести таможенные пошлины, или тарифы, против своих основных торговых партнеров. Он начал с дополнительных тарифов на сталь и алюминий, а также на автомобили и их компоненты. В среду он объявил о «взаимном тарифе» в 20% на импорт из ЕС, хотя детали того, как это будет реализовано, пока неизвестны.
В основе всех этих мер лежат два основных аргумента: с одной стороны, США хотят сократить свой огромный торговый дефицит с ЕС, а с другой — увеличить количество рабочих мест в обрабатывающей промышленности на своей территории, чтобы оживить промышленные зоны, пришедшие в упадок за последние десятилетия.
Эти два аргумента верны (с важным уточнением) и могут быть разделены Европой: ЕС заинтересован в более сбалансированных и устойчивых торговых отношениях с США, а также желает увеличить количество рабочих мест в обрабатывающей промышленности на своей территории. Важное уточнение заключается в том, что, хотя у США и имеется значительный дефицит в торговле товарами с ЕС (157 миллиардов евро в 2023 году), они поддерживают огромный профицит в торговле услугами (109 миллиардов евро), так что они в значительной степени компенсируют друг друга, с небольшим чистым профицитом в пользу Союза (48 миллиардов евро при общем объеме товарооборота в 1,6 триллиона). ЕС также разделяет с США идею о необходимости снижения нашей экономической зависимости от Китая, с которым у Европы гигантский торговый дефицит.
Эти предпосылки должны быть приняты во внимание при разработке ответа ЕС на тарифы администрации Трампа таким образом, чтобы, насколько это возможно, разделить его опасения.
С точки зрения таможни (и статистики торговли товарами), многие продукты, большая часть добавленной стоимости которых создана в США, считаются происходящими из Китая или других третьих стран, обычно азиатских. Типичным примером являются продукты, которые мы ассоциируем с маркой Apple. Большинство из них импортируется как продукция китайского происхождения, поскольку именно в этой стране осуществляется основная часть их производства. Многие американские транснациональные корпорации (за которыми последовали и европейские) решили разместить значительную часть своих производственных процессов в Китае, чтобы воспользоваться более низкими затратами на рабочую силу в этой стране. Если бы ЕС ввел карательные тарифы (скажем, 200%) на товары китайского происхождения, «разработанные для работы под управлением операционной системы iOS», то сильно пострадала бы американская компания Apple. Это товары с огромной добавленной стоимостью; это потребительские товары, поэтому они не нанесут каскадного ущерба европейским производителям; они не являются предметами первой необходимости и имеют заменители от преференциальных торговых партнеров (Samsung, ее главный конкурент, является корейской компанией, а у Кореи есть соглашение о свободной торговле с ЕС). Важно отметить, что эти продукты не фигурируют в статистике экспорта товаров из США в ЕС.
Примеры можно найти во многих различных секторах экономики. Например, игрушки Hasbro и Mattel, некоторые из которых много лет назад производились в Валенсии, сегодня производятся в Китае. А автомобили Tesla, продаваемые в ЕС, производятся в Китае (Илон Маск, похоже, не против вести дела с предполагаемым врагом).
ЕС мог бы ответить Трампу, что желает более сбалансированных торговых отношений и по этой причине постарается ограничить контрмеры против американской промышленной продукции. Но он желает более сбалансированных отношений в торговле услугами, поэтому должен принять контрмеры против американских услуг. Аналогичным образом, разделяя обеспокоенность по поводу реиндустриализации Европы, он должен принять контрмеры против американских компаний, которые предпочли производить в Китае, а не в ЕС, искажая тем самым потоки между нашими рынками и увеличивая наш торговый дефицит с Китаем (и наш профицит с США).
Такой ответ позволил бы достичь нескольких целей. Во-первых, он признал бы правоту Трампа там, где она есть, и подчеркнул бы точки соприкосновения, одновременно указав, что решения некоторых американских компаний — а не европейский протекционизм — усугубили торговый дефицит его страны. Во-вторых, это стимулировало бы американские компании производить продукцию в Союзе. И, в-третьих, это сократило бы торговый дефицит с Китаем.
Верно, что эти меры было бы сложнее вписать в рамки правил Всемирной торговой организации (ВТО), поскольку формально они означали бы применение ответных мер против третьей стороны (Китая или других), которая не является причиной ущерба, на который направлена реакция. Тем не менее, это не было бы беспрецедентной мерой: Общий суд Европейского союза решил, что можно вводить компенсационные пошлины на египетскую продукцию из-за субсидий, предоставленных китайским производителем в рамках программы «Новый шелковый путь». Кроме того, похоже, не имеет смысла продолжать применять стандарты ВТО к тому, кто беззастенчиво их нарушает. Было бы бессмысленно пытаться продолжать играть в футбол, когда соперник не соблюдает даже правила регби.
Кроме того, интенсивность агрессии, похоже, не оставляет иного выбора, кроме как обратиться к инструменту европейского регламента по борьбе с принуждением, который прямо предусматривает ответ на международное правонарушение нарушением международных норм. Этот регламент, к тому же, предоставляет европейским властям очень широкие возможности для действий, выходящие далеко за рамки торговли товарами, охватывая услуги, государственные закупки, защиту интеллектуальной собственности, ограничения на инвестиции и финансовые услуги, среди прочего. Поэтому этот регламент называют оборонительной «базукой».
В свете этих соображений первоначальный ответ Европы на тарифные решения администрации Трампа, такие как введение дополнительных пошлин на американские напитки или мотоциклы Harley-Davidson, не кажется самым разумным. Он не разумен, потому что атакует товары, происходящие из США, рассматривая торговые отношения строго в терминах торговли товарами, в то время как у Союза профицит в торговле товарами с США. Нам нужны меры, которые смещают фокус на торговлю услугами (где у Европы большой дефицит с США) и на торговый баланс с теми третьими странами (в основном Китаем), которые американские компании выбрали в качестве баз для своего производства.
И выходя за рамки этой сферы, поскольку мы широко пересматриваем наши отношения с нашим главным партнером, кажется, что Союз также поступил бы правильно, приняв меры в отношении эффективного налогообложения прибыли крупных технологических компаний, что уже предлагал бывший высокий представитель ЕС по иностранным делам Жозеп Боррель. Это имеет смысл в момент, когда нам необходимо увеличить собственные ресурсы ЕС для финансирования колоссальных расходов на оборону, чего Трамп справедливо от нас требует.
