Италия вернула контроль над TIM: тренд на гостелеком?

Итальянское государство через государственную почтовую службу Poste Italiane восстановило контроль над Telecom Italia (TIM), доведя свою долю почти до 25% капитала. Таким образом, Poste Italiane обогнала Vivendi, став крупнейшим инвестором телекоммуникационной компании и положив конец десятилетнему присутствию французского медиаконгломерата в итальянском бизнесе.

Этот шаг итальянского правительства подтверждает тенденцию к усилению государственного влияния в европейском секторе телекоммуникаций. Бывшие телефонные монополии, за единственным исключением британской BT, остаются или возвращаются под контроль государства, несмотря на формальный статус приватизированных компаний. Это ставит под сомнение недавнее обращение крупных операторов к Брюсселю с просьбой ослабить правила конкуренции и разрешить трансграничные слияния для создания «европейских чемпионов», способных конкурировать с гигантами из США или Китая.

Poste Italiane, владевшая ранее около 10% акций Telecom Italia, приобрела у Vivendi дополнительный пакет в 15% за 684 миллиона евро (по цене 0,2975 евро за акцию), о чем почтовая служба сообщила на фондовой бирже в минувшие выходные. Сделка позволяет Poste Italiane остаться ниже порога, который, согласно итальянскому законодательству, обязал бы ее сделать обязательное предложение о поглощении (OPA). Закрытие сделки ожидается в первом полугодии текущего года.

Операция соответствует цели правительства Джорджи Мелони сохранить государственный контроль над стратегическими отраслями, такими как телекоммуникации и энергетика. Poste Italiane контролируется Cassa Depositi e Prestiti (CDP) и Министерством финансов. «Сделка представляет собой стратегическую инвестицию для Poste Italiane, осуществленную с целью выполнения роли долгосрочного промышленного акционера, создавая синергию между Poste Italiane и Telecom Italia», — заявили в Poste Italiane.

Telecom Italia страдала от высокой долговой нагрузки, что вынудило ее в 2024 году продать свою сеть фиксированной связи фонду KKR за 22 миллиарда евро. Однако это снижение обязательств сделало компанию привлекательной целью для частных инвесторов, таких как фонды, из-за ее привлекательной стоимости на бирже. Поэтому итальянское правительство решило отреагировать на возможную OPA. Премьер-министр Джорджа Мелони в прошлом месяце поддержала обмен долями, который позволил Poste Italiane получить 9,8% акций Telecom Italia от государственного кредитора Cassa Depositi e Prestiti (CDP). Финансовое учреждение, в свою очередь, получило 3,8% долю Poste в платежной системе Nexi.

С момента прихода к власти в 2022 году националистическое правительство Мелони внимательно следит за компаниями, которые оно считает «национальными чемпионами». Эта идея воплотилась в усилиях по предотвращению покупки итальянских активов иностранцами, будь то путем объединения местных инвесторов или использования положения о «золотой акции», которое позволяет государству в некоторых случаях блокировать приобретение стратегических активов.

Администрация видит в Poste естественного партнера для Telecom Italia, учитывая, что почтовый оператор уже управляет крупнейшим виртуальным мобильным оператором страны. Помимо традиционных направлений деятельности — управления почтовой службой Италии и предложения сберегательных счетов — Poste диверсифицировала свою деятельность в секторах энергетики, страхования и телекоммуникаций. В компании работает около 120 000 сотрудников, и она имеет около 13 000 отделений по всей стране. В прошлом году выручка Poste составила 12,6 миллиарда евро, а чистая прибыль превысила 2 миллиарда евро.

Для Vivendi завершение итальянской авантюры обернулось убытками более чем в 3 миллиарда евро. Приход в компанию начался в 2014 году с обмена долями в Бразилии с Telefónica, которая в свое время контролировала около 24% итальянского оператора, что также принесло ей многомиллионные убытки — более 1,2 миллиарда евро. Избавившись от 15%, консорциум Венсана Боллоре сохраняет 2,51% обыкновенного капитала TIM. В то же время Poste Italiane превышает 24% и уточнила, что не будет дальше увеличивать свою долю, чтобы избежать порога, обязывающего к запуску OPA.

Государственный контроль

Итальянская операция во многом схожа с покупкой в мае 2024 года Государственной компанией промышленных участий (SEPI) 10% акционерного капитала Telefónica за 2,284 миллиарда евро. SEPI стала ее первым акционером, отменив полную приватизацию оператора, произошедшую в 1997 году.

Но ни Telefónica, ни TIM не являются единственными крупными европейскими телекоммуникационными компаниями под государственной опекой.

• Deutsche Telekom в значительной степени находится в руках государства (27,8% капитала);
• французское государство контролирует Orange (23%);
• в Швейцарии доля государства в Swisscom составляет 51%;
• в Австрии государству принадлежит 28,4% Telekom Austria;
• в Бельгии государство владеет почти 54% Proximus, бывшей Belgacom.
• В странах Северной Европы государственное вмешательство еще шире. В Швеции, например, шведскому государству принадлежит 40% Telia;
• норвежская Telenor на 54% принадлежит Министерству промышленности и торговли страны;
• а Финляндия, в свою очередь, владеет 10% Elisa OYJ через Solidium, государственный инвестиционный фонд.

Преобладающее присутствие государств в капитале основных европейских телеком-компаний, с сопутствующим косвенным контролем управления — или, по крайней мере, важных решений, таких как корпоративные сделки — со стороны соответствующих правительств, контрастирует с единодушным требованием руководителей этих полугосударственных операторов к Европейскому Союзу ослабить строгие правила конкуренции и разрешить крупные трансграничные слияния в секторе.

Эта позиция была четко озвучена на последнем Mobile World Congress (MWC), состоявшемся в марте в Барселоне. На мероприятии топ-менеджеры ведущих европейских операторов (Orange, Deutsche Telekom, Telefónica и др.) жаловались на фрагментацию телекоммуникационного рынка ЕС по сравнению с концентрацией в США и Китае, где доминируют три-четыре крупные телефонные компании, и обвиняли Брюссель в этой раздробленности из-за его жесткого законодательства.

Эту риторику подхватил новый президент Telefónica Марк Муртра, который использовал свой дебют на всемирном мобильном конгрессе, чтобы потребовать для Европы «крупного чемпиона в области телекоммуникаций». «Европейская комиссия, государства-члены ЕС, регуляторы и другие должны адаптировать свои нормы и цели, чтобы разрешить технологическую и телекоммуникационную консолидацию […]. Время для европейских компаний. Мы должны осознавать, что чрезмерная фрагментация европейских телеком-компаний, избыточное регулирование и недостаточная рентабельность сектора сдерживали Европу, которая технологически отстала», — сказал Муртра в своем выступлении на MWC. В этот же понедельник новый генеральный директор Telefónica Эмилио Гайо подтвердил, что группа изучит «любой предложенный вариант» консолидации бизнеса в Испании, Великобритании или Германии.

Однако ни президент Telefónica, ни его коллеги из крупных европейских операторов не уточнили в своих выступлениях, как, в случае если Брюссель решит устранить препятствия для трансграничных слияний, можно будет обойти защитные механизмы от поглощений, которыми правительства «экранировали» эти компании, и как будет решаться вопрос о государственной доле в объединенных предприятиях. То есть, если бы Telefónica захотела слиться с Orange или Deutsche Telekom для создания компании, сопоставимой по размеру с американскими (AT&T, Verizon и T-Mobile) или китайскими гигантами (China Mobile, China Unicom и China Telecom), основным препятствием стало бы согласование позиций правительств этих стран по таким важным вопросам, как структура контроля капитала или назначение управленческой команды. Условия, которые затем решила бы наложить Европейская комиссия, были бы лишь дополнительной трудностью.

Поэтому некоторые аналитики отмечают, что за этими заявлениями на самом деле стоит определенное «европейское позерство», а скрывается стремление бывших монополий к тому, чтобы антимонопольные органы были более снисходительны к слияниям внутри одной страны, а не к объединению лидеров из разных государств. То есть, чтобы они благосклонно отнеслись к таким сделкам, как объединение Orange и MásMóvil, приведшее к созданию MasOrange, но ценой наложения жестких условий (remedies). Или чтобы позволили Telefónica приобрести Digi.